Вторая жизнь Уве - Страница 58

К оглавлению

– Есть у тебя «У»?

– Чего?

– Ну, знак такой, что за рулем ученик. Так есть или нету?

Она кивает:

– Ну да, есть, а в чем…

– Тогда жди, через два часа за тобой заеду. Будем учиться на моей машине.

Не дожидаясь ответа, Уве разворачивается и топает восвояси по маленькой дорожке.

27. Уве и урок вождения

За почти сорок лет их жизни в поселке, бывало, иной раз кто-нибудь из новоприбывших соседей решался полюбопытствовать у Сони, в чем, собственно, причина вражды между Уве и Руне? С чего бы двум мужикам, двум бывшим приятелям, вдруг взять да возненавидеть друг друга лютой ненавистью?

На это Соня преспокойно отвечала, что тут все элементарно. Просто-напросто, когда эти двое переехали сюда вместе со своими супругами, Уве водил девяносто шестой «сааб», а Руне – «Вольво-244». Пару лет спустя Уве пересел на девяносто пятый «сааб», а Руне – на «Вольво-245». Еще через три года Уве купил девятисотый «сааб», Руне же – «Вольво-265». За последовавшие десять лет у Уве побывало два девятисотых «сааба» и один девятитысячный. За то же время Руне купил себе еще один «Вольво-265», потом взял 745-ю модель, но позже прикупил «Вольво-740», вернувшись к седану. Затем Уве снова взял девятитысячный «сааб», а Руне тем временем облюбовал «Вольво-760». Уве снова купил девятитысячник, Руне же поменял свою машину на «Вольво-60 Турбо».

Но вот однажды Уве отправился в автосалон посмотреть свежевыпущенный «Сааб 9–3», а когда воротился, на дворе у Руне стоял новый БМВ.

– БМВ! – крикнул Уве в сердцах жене. – Можно с таким мужиком дело иметь? А?

Возможно, были у обоих и другие резоны невзлюбить друг друга, говорила Соня. Впрочем, если вам мало этой причины, то вам и остальных не понять. А коли не понять, то что толку про них рассказывать?

Как заметил Уве, большинство знакомых, разумеется, так и не уяснили причин раздора. А все потому, что люди перестали ценить постоянство. Ведь для них машина – так, средство передвижения, а дорога – досадное недоразумение между двумя пунктами. Оттого и развелось на ней столько придурков, уверен Уве. Кабы люди берегли свои машины, стали бы разве гонять как полоумные? Так думает Уве, с неудовольствием наблюдая, как Парване смахивает со своего места подстеленную газету. Ей приходится сперва откатить водительское кресло до упора (иначе не втиснуть пузо), а после – снова придвинуть (иначе не достать до руля).

Поначалу урок вождения идет не очень гладко. Точнее, начинается он с того, что Парване пытается сесть за руль с лимонадом в руке. Не самая удачная мысль. Тут же, без спросу, начинает выкручивать радио, выбирая канал «повеселее». Делать этого ей тоже не стоило бы.

Уве поднимает сброшенную газету, нервно комкает, превращая в некое подобие антистрессового мячика. Парване хватается за руль, с детским любопытством разглядывает приборы на доске.

– Ну-с, с чего начнем? – бодро кудахчет она, едва он отобрал у нее лимонад.

Уве вздыхает. Кошак на заднем сиденье, судя по виду, отчаянно жалеет, что коты так и не научились пристегиваться ремнями безопасности.

– Выжми сцепление, – решительно командует Уве.

Парване озирается, будто что-то ищет. Не найдя, заискивающе смотрит на Уве:

– Сцепление? А это где?

На лице Уве написано крайнее недоверие.

– В ман… Блин, будто сама не знаешь.

Она снова озирается, поворачивается к спинке, к креплению ремня, словно сцепление спряталось именно там. Уве хватается за голову. Парване тут же вспыхивает, лицо ее – само негодование.

– Я же тебе говорила: мне нужны права на коробку-автомат! Какого черта ты сажаешь меня в свой драндулет?

– Тебе надо сдать на нормальные права, а не абы на что! – отрезает Уве, особо выделяя слово «нормальные». По интонации его становится ясно: в представлении Уве права на вождение с автоматической коробкой передач так же мало ассоциируются с «нормальными правами», как машина с автоматом – с «нормальным автомобилем».

– Хватит орать на меня! – кричит Парване.

– Я не ору! – кричит в ответ Уве.

Кошак съеживается на сиденье, явно не горя желанием попасть под раздачу, которая, видно, скоро начнется. Скрестив руки на груди, Парване обиженно отворачивается к окошку. Уве монотонно хлопает газетой по ладони – хлоп, хлоп, хлоп.

– Педаль, крайняя слева, – это сцепление, – цедит он наконец.

Делает вдох, такой долгий и глубокий, что на половине его вынужден прерваться, чтобы набрать еще воздуха. Продолжает наставлять:

– Посередине тормоз. Справа – газ. Медленно отпускай сцепление, пока не тронется двигатель. Тогда жмешь на газ, отпускаешь сцепление и едешь.

Парване явно принимает его рассказ как извинение. Кивает, приходит в себя. Берется за руль, заводит машину, делает, как ей велят. «Сааб» стартует с места в карьер, на миг замирает, но тут же с ревом вылетает на гостевую стоянку, едва-едва не впечатавшись в другую машину. Уве рвет на себя ручник, Парване, бросив руль и закрыв глаза руками, охает от ужаса, «сааб», судорожно дернувшись, останавливается. Уве дышит так, словно не до ручника дотянулся, а по-пластунски отмахал через полосу препятствий. Лицо его дергается, будто в глаза ему брызнуло лимоном.

– И куда мне теперь? – подвывает Парване, глядя на два сантиметра, отделяющие перед «сааба» от задних фар другой машины.

– Сдай назад. Включи заднюю передачу, – цедит сквозь зубы Уве.

– Я в него чуть не врезалась! – волнуется Парване.

Уве заглядывает за капот. И вдруг успокаивается. Деловито кивая, отвечает: